Очень интересная сентенция, адресованная СМД-методологии :
Насколько я могу судить по мемуарам, методология мышления, созданная Щедровицким, была довольно замкнутой и самодостаточной. Она мало предполагала взаимодействие с людьми, которые думали другими способом, на другие темы и с другими задачами. <…> Щедровицкий сознательно строил свою школу как эзотерическую. На уровне деклараций, насколько я понимаю, философ всегда это отрицал, и сторонники его школы говорили, что их принципы могут быть последовательно объяснены. Но получалось, что они могут быть объяснены только такому человеку, который полностью с их идеями соглашался…
— Илья Кукулин
Это звучит, как претензия, но, на самом деле, имеет фундаментальный характер, как принцип перехода сознания в новую парадигму. Науке, в своё время, пришлось преодолеть этот же самый порог, который сегодня ей не осознаётся в должной мере и не позволяет понять своё место в цепочке эволюции сознания: Наука основана на незыблемости логической конструкции
Если А, то Б.
Но как же она могла быть незыблемой для мифологического сознания, если «на всё Воля Божья и по молитве может что угодно случиться»?
Чтобы заняться Наукой, первым ученикам необходимо было принять зерно атеизма, сказать, что, да, «хотя на всё Воля Божья, но вот до этого маленького куска мёртвой материи Господу, скорее всего, сегодня нет дела, а чтобы эксперимент был чистый, мы здесь ещё и молиться не будем, на всякий случай». Ну а потом, увяз коготок — всей птичке пропасть.
Мы с Наукой складности, сегодня встречаем то же непонимание данного вопроса у научной общественности, что и СМД-методология. Впрочем, поле-то то у нас же самое, следующее по эволюционному развитию сознания, просто другая, более современная времени и расширенная генерация этих идей.
Путь ереси для Науки складности заключается в признании и фокусировании внимания на том очевидном факте, что в сентенции
Если А то Б,
переход из состояния А в состояние Б может осуществляться разными методами (операциями, действиями), которые в данной, базовой для Науки форме записи и выражения мысли не могут быть исчисляемы, а являются частью синтаксиса.
Между тем, каждый такой метод имеет свои условия осуществления, потребляемые ресурсы и производимые отходы, которые не повлияют на характеристики самого Б, но существенно повлияют на среду, в которой это Б будет находиться, а значит — на его дальнейшую судьбу.
Иными словами, для существа цифры 6 нет разницы, была ли она получена, как 5+1, 3*2, 8-2, или 18/3. А вот для её дальнейшей судьбы эта разница в реальном мире очень даже существенна и может быть прогнозируема при использовании мировоззрения, в котором процесс является величиной качественно переменной.
«Наука складности» (которая, на самом деле, является не научной, а философской доктриной) вводит и исследует типологию методов осуществления операций, обнаруживает её конечность, структурность и механизм эволюции. Это позволяет определить науку складности, как «методологию».
Использование методологии, как формального инструмента, предполагает введение новой логики, предметом которой являются не состояния, а процессы, к ним приводящие, а схемой являются не единство процесса, его источника и результата, а структурированное единство четырёх различных типов процессов в любой среде их потенциального проявления.
