Сосуществование индивидуализма и коллективизма. Каким будет СССР 2.0.

В СССР, при общей коллективистской доминанте, существовал заметный слой индивидуалистов, которые не принимали общих ценностей. Эта модель поведения полностью отрицалась и порицалась коллективистской пропагандой, что вылилось в серьёзные скрытые напряжения в обществе.

В капиталистических странах индивидуалисты «держали оборону от коммунистической заразы», раскручивая собственную пропаганду. Результат такого развития тоже плачевен — чрезмерный рост потребления, несбалансированное производство, кризисы и общая деградация нравственности.
Получается, что и индивидуалисты в СССР и коллективисты в странах кап. лагеря оказались подавлены и не могли проявить свои сильные стороны и естественную природу.

Можно констатировать, что мы наблюдаем две неудачные модели, следование которым не может обойтись без общественных напряжений и кризисов, поскольку и коллективисты и индивидуалисты есть в любом обществе.

Чем отличаются коллективисты от индивидуалистов?

Коллективист действует в предположении (предчувствии) того, что объединение усилий с единомышленниками даст синергетический эффект, при котором производительность группы будет выше производительности её членов по отдельности.
Те же, кто имел возможность обсуждать коллективистские идеи с индивидуалистом, могли видеть, что индивидуалист отрицает саму возможность такого эффекта, либо рационалистически низводит его значение как для общества в целом, так и для себя лично.

Если мы зададимся вопросом «а что у каждого из них в голове?», то мы обнаружим, что:
Коллективист «видит» общность людей, как единый связный организм, поэтому он и может предчувствовать его особенную силу.
Индивидуалист «видит» только себя, и общество воспринимает как простую совокупность себе подобных индивидуалистов, которые временно объединяются для личной пользы.
Поэтому индивидуалист и не может предчувствовать никаких особых свойств формации, которую он попросту не видит.

Среди индивидуалистов много интеллектуалов, а это значит, что если бы эффект синергии был доступен обнаружению на уровне интеллекта, то индивидуалисты-интеллектуалы должны были бы, со временем, признать эффективность коллективистов и принять их образ действия. Однако этого не происходит. Более того, часто мы наблюдаем среди таких интеллектуалов иррациональный (до истерии) антагонизм к коллективизму, который свидетельствует о том, что феномен они регистрируют, но рационального контакта с ним не находят.

Всё выше описанное, а также научные исследования по изучению коллективизма у бактерий (http://evolbiol.ru/altruism.htm), дают основания предположить, что коллективизм — это не плод воспитания, а случайная генетическая флуктуация, позволяющая человеку «видеть» общество как единый организм, причём коллективисты могут произвольным образом рождать индивидуалистов и наоборот.

Количество в социуме истинных коллективистов оценивается примерно по 5% (по указанной ссылке, а так же у Ф.Лалу). Вероятно, ещё найдётся 5-10% менее активных, но явно склонных к коллективизму. Та же картина будет и с индивидуализмом. Остальные персонажи, увы, не в счёт, поскольку своей воли имеют и будут притыкаться ситуативно туда, где найдут еду.

Следовательно, любое общество обречено на решение задачи сосуществования коллективистов и индивидуалистов. Ошибки решения этой задачи, попытка создать правовой перекос в пользу только одной группы, либо отселить вторую группу за пределы «идеального» социума ни к чему хорошему в минувшей истории не приводили.

Паразиты.

Для большей полноты рассматриваемой картины необходимо принять во внимание ещё одну шкалу измерения общественного сознания — это шкала «созидатель — паразит».
Паразиты подразделяются на обманщиков и разбойников и отличаются тем, что не создают значимого полезного продукта, а только отбирают чужой двумя означенными способами.
И коллективист и индивидуалист могут быть как созидателями, так и паразитами, но обсуждать поддержку паразитизма на уровне большем, чем пособие по безработице, мы не станем, и будем далее заинтересованы только в обществе созидателей.

Разница же между созидателями — коллективистом и индивидуалистом в том, что коллективист нацелен на развитие общества и развитие себя, как части этого общества. Индивидуалист же нацелен на развития исключительно себя, вне всякой связи.

Увы, для индивидуалиста эти две модели внешне эквивалентны, поскольку общественного организма он не видит, и обсуждать с ним это на уровне логики бесполезно. Однако, такой индивидуалист — не паразит, поскольку его цель не потребить и пожрать, а улучшить свои свойства, способности и возможности. Быть может, отработав индивидуальный план, и если реинкарнация существует, в своей следующей жизни он родится коллективистом 🙂

Общество индивидуалистов.

Индивидуалисты естественно тяготеют к закону и формальному порядку. Это та сила, которая регулирует их деятельность, спасает от многих соблазнов и не даёт друг друга откровенно кидать. Закон позволяет им «на шахматной доске» решать, кто из них достоин богатства. Справедливость для них выражена в форме нерушимости закона, как общественного договора, т.е., если по закону ты имеешь право обобрать ближнего, то это справедливо, поскольку таков закон. Если массовое обирание ближних приводит к негативным последствиям, то надо менять закон, а не нарушать его ситуативно, иначе будет безпредел.

В настоящий момент, мы видим реализацию деструктивной модели этого принципа в капиталистическом мире, которая приводит к перепроизводству, истощению ресурсов, концентрации капитала в руках немногих и задуриванию мозгов многим. Однако существует и его позитивная модель.

Ещё в 1916г немецкий экономист Сильвио Гезель точно ухватил самый дух позитивного индивидуализма и выразил его в работе «Естественный экономический порядок». Знаменитые идеи отрицательного процента, местных денег и многие другие воззрения на здоровую модель индивидуалистической экономики берут начало именно там. Фактически, работа посвящена анализу позитивных устремлений индивидуалистов и направлению их в конструктивное русло.
Увы, эта работа и практические опыты на её основе стоят такой же костью в горле мировых элит, как и Марксизм и тихо, но агрессивно не поощряются.
На мой взгляд, к этому же классу экономических моделей относится и знаменитая модель нашего соотечественника Магомеда Чартаева.

Общество коллективистов.

У коллективистов отношения с законом складываются по другому. Коллективисты имеют прямое чувство общества-организма, а любой организм все свои органы и клетки питает в достаточной мере, а они, в свою очередь, занимаются своим делом, к которому наиболее приспособлены.
Когда где-то возникает «анемия», «истощение», «закупорка», «ожирение» или «некроз», то такой дисбаланс и воспринимается коллективистом как несправедливость.
Но, в отличие от закона, который формирует предположительно корректную модель справедливого распределения, коллективист видит справедливость напрямую в живой природе, и, поэтому, она не может для него стоять ниже писанного закона.

Мы с вами, конечно, понимаем, что людям свойственно ошибаться и кто-то, особенно единолично, может правильно определять справедливость в коллективе 10-20 человек, а кто-то в масштабе страны. Но правдивый с собой человек, к тому же, находящийся в кругу единомышленников-коллективистов, обычно знает свои границы. Более того, он, обычно, отлично знает тех, кто более справедлив, чем он сам… ну, или он не коллективист, и весь сказ не про него.

Чем регулируется общество коллективистов?

…если они (по факту) не почитают закон как высший авторитет?

Вспомним, что коллективисты не бывают по одиночке. И собираются они вместе для достижения какой-то цели, а объединиться им позволяет то, что собираются не кто попало, а единомышленники, имеющие сходные идейные принципы. И если они — единомышленники, знают друг друга, идут в одну сторону, то они могут друг другу в этом доверять (конечно, не слепо-автоматически, видя на груди значок пионера — чай, не идиоты).

Общие принципы, общая цель и доверие коллективистов и являются той основой, на которой коллективистам комфортно и удобно строить своё общество.

Кто-то, может быть, подумает, что так не работает, но есть много исторических примеров, среди которых и христианство, некогда объединившее людей верой, и  ячейки ВКПб, до революции объединённые марксизмом. Но в их истории есть нюансы, в частности, вырастание этих организаций в иерархические структуры и последующее продвижение по «лестнице» всяких ушлых проныр и интриганов.

Кому-то может показаться, что какая-то «цель» и «принципы» — понятия слишком абстрактные и для регулирования жизни не пригодные, однако это не так. Например, отсутствие эксплуатации, как принцип, вполне метрологично — она либо есть, либо её нет. Так же и правда, и отсутствие частной собственности и многое другое.

Аналогично Гезелю и Чартаеву, для общества коллективистов также есть опробованная и подтверждённая современная модель. Называется она «бирюзовые (безструктурные) организации». За подробностями отсылаю к книге Ф. Лалу «Открывая организации будущего» — там настолько всё необычно, что лучше читать в оригинале. И это работает — на тех самых 5% населения, которые, согласно исследованиям, к этому способны в западном мире.

Могут ли в одном государстве обе социальных группы дышать свободно?

Как может быть устроено общество, в котором одна половина живёт по закону, а другая — по справедливости?

На самом деле, механизм этот уже есть, более того, он есть и в российском законодательстве. Это — законы о производственной и потребительской кооперации.
Закон о потребительской кооперации N 3085-I позволяет коллективистам-единомышленникам организовывать хозяйственные общества, удовлетворяющие потребности пайщиков безо всякого регулирования со стороны государства. Внутри кооператива отсутствуют требования к лицензированию деятельности, а также отсутствует налогообложение. Естественно, всё это имеет свои границы, и они чётко очерчены: деньги, процентные кредиты, прибавочная стоимость, прибыль, торговля (в т.ч. своим трудовым временем), трудовые отношения работник-работодатель и прочие особенности капиталистического хозяйства являются прерогативой государства и подлежат регулированию, налогообложению, уплате страховых взносов и т.п.
Не подлежит регулированию всё, что связано с добровольным безвозмездным трудом, обращением товаров без прибыли, добровольными пожертвованиями и безпроцентными ссудами.

Те, кто знаком с темой кооперации, наверняка зададут резонный вопрос: если всё так красиво, то почему тогда большинство кооперативов — это кидалово, а те немногие, успешные, которые не кидалово, планомерно развалены, а их правление репрессировано?

По моему мнению, ответ на этот вопрос лежит именно в тематике этой статьи: правильный кооператив — это тот кооператив, который создан единомышленниками, и начинать надо не с кооперации — она лишь инструмент, а с того, чтобы единомышленники-коллективисты начинали собираться вместе, благо интернет позволяет находить людей, которые, может, и живут рядом, но никогда иначе не встретятся.

Если будут образовываться общества коллективистов, то и создание сети мелких кооперативов, где все будут защищены от кидка личным доверием не будет проблемой. Когда будет такая сеть, всё сообщество коллективистов получит связность и станет, в том числе, и политической силой.

А индивидуалистам — справедливый закон, на основе гос. капитализма, дающий им возможности расти и эксплуатировать себе подобных, но защищающий природные ресурсы, стимулирующий правильное направление развития и не дающий борзеть.

А что будет в следующем поколении?

Внешне это, по всей вероятности, будет выглядеть достаточно просто: как бы ни воспитывали ребёнка, взрослея, он проходит через пору нигилизма и самоопределения, когда родительские авторитеты и предание испытываются им на прочность. Не важно — вырос ли он в семье коллективистов или индивидуалистов, или, может быть, в смешанной, если во взрослой жизни у него будет доступный выбор — быть индивидуалистом и получить работу по найму, либо радеть за идею и быть в очень мотивирующем кругу друзей, он сам сделает этот выбор.

Беда нашего времени не в том, что индивидуалистов развелось много и государство давит, а в том, что у коллективистов задурена голова, будто бы они без мифического СССР ничего не могут, поэтому они не верят в свои силы и не видят перспектив. И если коллективисты не будут шевелиться в реальной жизни, то перспектив и не увидят, потому что в одиночку быть коллективистом невозможно.